Опытный пилот дал советы тем, кто боится летать

Летим. Самолёт болтает, но несильно. В кабину заходит стюардесса и говорит, что у пассажирки истерика. Я прошу привести её ко мне. Молодая девушка вся бледная, трясётся. Я её сажаю рядом с собой и просто разговариваю,

объясняю, что у нас всё в порядке. 15 минут спокойного диалога — и никакой фобии. Это тривиальный случай, повторяющийся из рейса в рейс.

Так пилот авиакомпании «Победа» Алексей Кочемасов, в Сети более известный как лётчик Лёха, начал встречу с пассажирами в Екатеринбурге. Пришли те, кто обожает небо, и те, кто обожает Лёху.

Большинство людей боятся летать, потому что не знают, что происходит в самолёте. Непонятные звуки, скрежет, пар. Я, например, сам боюсь поездов. На электричках езжу, да. А вот на дальние расстояния за всю жизнь (лётчику Лёхе 51 год) я ездил всего два-три раза. Не могу сказать, что у меня панический страх поезда, но чувствую себя неуютно, считаю поезда опасным транспортом, ведь они постоянно сходят с рельс. И я не понимаю принцип работы — почему колёса вовнутрь рельс не проваливаются, особенно на поворотах?

Фобия от незнания вылечивается на раз! Достаточно просто объяснить, что и в какой момент происходит.

Вторая группа людей — это те, кто боятся, потому что не контролируют полёт. Они говорят: я не вижу, куда летит самолёт, не могу ничего предпринять, от меня ничего не зависит.

Но вы же ездите пассажиром в машине! У водителя руль, педали, а у вас — ничего. И вот в лоб летит КамАЗ. Что вы можете сделать? Ничего.

Третья группа — самая сложная — им нужно сразу к психиатру. Это те, кто внутренне готовы умереть. Когда они узнают, что нужно лететь — за две недели или за месяц, — они начинают себя съедать. Недавно вот в Чебоксарах самолёт выкатился за пределы взлётной полосы. Хотя ничего страшного там не было, СМИ начинают раскручивать: «никто не погиб», «пострадавших нет». Эта информация везде попадается на глаза, и человек накручивает себя. Готовясь к полёту, он готовится умереть. Думает: самолёты давно не падали, значит, мой упадёт. Он заходит на борт уже с чувством обречённости.

Таких людей очень легко узнать. Мужики обычно напиваются. А алкоголь в воздухе — штука опасная и коварная. С подъёмом на высоту человек испытывает кислородное голодание и алкоголь в организме не расщепляется, то есть не происходит усвоения. Поэтому если выпитые на земле 150 граммов водки — это ничто для здорового мужика, то на высоте ему уже сносит крышу.

Женщин опознать ещё проще. Она накричит на таксиста, на регистрации ей дали не то место, багаж положили не туда, она заходит в самолёт и оскорбляет стюардесс. Женщина начинает скандалить.

Я понял, что таким пассажирам бесполезно что-то говорить, и, как с ними бороться, я не знаю. Они опасны. Болтнуло сильно самолёт — паникёр вскакивает и бежит двери открывать. Другие пассажиры, которые не готовы были умирать, поддаются панике и тоже помогают открывать дверь. Стюардессы часто останавливают у дверей тех, кто хочет «выйти» в полёте.

Как говорили классики, знание — сила, добавляет Алексей. Именно поэтому он в 2000-х годах и начал вести свой блог лётчика Лёхи. Он помогает людям разобраться в тонкостях авиации, с удовольствием отвечает на все, даже провокационные, вопросы и делает всё, чтобы пассажиры перестали бояться летать. Например, после полёта можно напроситься к Лёхе в кабину пилотов. Так что обязательно слушайте имя капитана, и если будет Алексей, то зайдите на огонёк.

А пока он рассказывает собравшимся о самых популярных страхах и мифах о полётах.

Взлёт — посадка

Почему взлёт и посадка являются наиболее сложными и напряжёнными моментами в полёте? Из-за близости земли. Это дефицит времени. Самолёт разбегается по полосе, скорость растёт-растёт, но он ещё не может взлететь, ещё пока не хватает подъёмной силы. Наступает момент, когда самолёт уже не «бежит», но ещё не летит, потом отрыв — и всё-таки он летит, но скорость мала, он только разгоняется. И если что-то происходит, запас по времени минимальный — среагировать нужно мгновенно. Одно дело, когда самолёт летит на высоте 12 тыс. м, он до земли будет 20 минут падать — там времени вагон. А у земли всё произойдёт за 20 секунд. И статистика говорит, что катастрофы чаще всего происходят на взлёте/посадке. Случаи, когда самолёт упал сверху, можно пересчитать по пальцам, и то всегда были какие-то внешние факторы — теракты.

При взлёте и посадке допускается крен (наклон) самолёта в 30 градусов. Более того, я вас удивлю, но в инструкции по управлению самолётов Boeing написано, что на них можно выполнять бочку. Конечно, это не является нормальной практикой. Boeing пишет о том, что, когда у вас самолёт оказался с креном более 90 градусов (опустил нос или куда-то валится), не надо его уводить, а докрутите бочку и летите дальше. По большому счёту самолёту всё равно, как ты летишь — хоть вверх ногами.

Турбулентность

Не все компании мира в принципе обходят «болтанку» — азиаты всегда напрямую летают. Большинство видео, когда падают подносы и вещи из багажных отделений, касаются азиатских авиалиний. Наверное, дело в менталитете — верят в реинкарнацию.

Если без шуток, то представьте большой стеклянный шар. Посадим туда мышку и пустим в ручеёк. Он плывёт, его качает на течении. Что будет шару? Ничего. А мышке что будет? Тоже ничего, но её будет болтать. Самолёт летит в неравномерной среде — есть воздушные потоки. Между Гренландией и Канадой над морем Баффина (там примерно 800 км, час лёта) дует ветер в среднем 300—400 км в час. Там трясёт всегда. Колбасит от души.

Пристёгиваться нужно почему? Чтобы тебя головой не ударило о потолок, но самолёту ничего не будет. Поэтому вопрос турбулентности вообще не должен стоять. Трясёт и трясёт.

Старый самолёт

Как пассажир оценивает самолёт? Он заходит и видит: новое кресло, ковры, приятный запах — значит, самолёт новый. Но салон самолёта не показатель его технического состояния. Когда были интенсивные перевозки в Египет (именно на этом направлении почему-то всё время летали буйные пассажиры), в новом салоне спустя несколько рейсов уже спинка кресла была оторвана, жвачки налеплены, надписи «Я люблю тебя, Маша», слово из трёх букв. Если оторвали карман на кресле — надо демонтировать весь ряд кресел, а самолёт должен через полтора-два часа улетать. Его просто не успевают починить.

Возраст самолёта и его надёжность очень слабо между собой связаны. До сих пор есть в мире несколько авиакомпаний, которые эксплуатируют Douglas DC-3. Его перестали выпускать в середине 20 века, но на них всё ещё перевозят пассажиров. Один из самых старых парков в мире у American Airlines: средний возраст самолётов — 17 лет. Самый молодой — у «Победы»: у нас самолётам двух лет нет.

Мне доводилось летать на самолётах как очень древней конструкции, так и очень свежей. И оказалось, что новые ломаются чаще. Удивительно, но факт. Это как у машины: когда берёшь с завода, «детские болезни» есть, так и здесь — вылезают всё время какие-то мелкие пакости.

Слова Алексея звучат убедительно. Иногда он переключается на технические подробности, рисует схемы, пишет формулы, оперирует непонятными мне словами. В его профессионализме не сомневаешься. А он, в свою очередь, ручается за остальных: неопытного человека никогда не посадят за штурвал самолёта. Да и вообще, намного опаснее весной курить у подъезда. Сосульки чаще падают.

Подробный ликбез для тех, кто боится летать: